Никто не погибнет непосредственно от удара по спутникам, и никто не будет горевать над расплавленным пластиком и медью. Однако, чем сильнее Америка и Китай полагаются на свои космические спутниковые группировки, тем выше у каждой из сторон стимул поразить противника на ранних стадиях конфликта. Этот стимул ударить первым — и устроить своего рода “космический Перл-Харбор” — может оказаться настолько дестабилизирующим, что спровоцирует войну, которой никто не хочет, но не сможет избежать.
Соединенным Штатам нужна стойкая космическая инфраструктура с достаточным количеством дублирующих мощностей, чтобы пережить первый удар Китая. Иными словами, спутниковая группировка, которую США используют для военных и коммерческих нужд, должна исправно функционировать даже в случае удара китайцев и попытки ее уничтожить.
В настоящее время хрупкость нашей спутниковой группировки такова, что любой согласованный удар противника сделает ее непригодной для военных целей. Спутниковая инфраструктура должна быть устойчива как к некинетическому противокосмическому оружию (электронные помехи и “ослепление” лазером), так и к кинетическому (от противоспутникового оружия до потенциально ядерного).
Современные вооруженные силы США используют спутники для навигации (GPS), коммуникации, обнаружения и нацеливания на объекты противника, а также для отслеживания кораблей и самолетов по планете. Иными словами, лишившись доступа к спутникам, американским военным будет тяжело проводить успешные операции. Современным самолетам и кораблям сигнал GPS нужен, чтобы бороздить мировые океаны и небо, военным — для открытой и безопасной связи, а разведке — чтобы наводить передовые американские боеприпасы точно на цель. Китай и Россия также все шире используют спутниковые группировки в военных целях.
Учитывая крепнущую зависимость Соединенных Штатов, Китая и России от соответствующей спутниковой инфраструктуры, тот, кто первым нанесет космический удар, получит преимущество первого хода. Иными словами, чем шире держава задействует спутниковые группировки в военных целях, тем больше у противников стимулов для их упреждающего уничтожения или подрыва. В самом деле, выгода от первого удара настолько велика, а последствия для цели настолько серьезны, что хрупкость космической сферы даже стимулирует к таким действиям и, следовательно, расшатывает ситуацию.
Под стратегической стабильностью обычно понимается состояние, когда ни у одного из участников нет стимула бить первым, так как оба поплатятся за это значительными издержками. Во время холодной войны ни одна из сторон не наносила обезглавливающих ударов по противнику в том числе из-за осознания того, что это не только не принесет сколь-либо значимой выгоды, но и повлечет за собой ответ (разрушительное ядерное возмездие), последствия которого перечеркнут скромную выгоду даже при “успехе” первого удара.
В космосе эти стимулы перевернуты с ног на голову. Первый удар по спутниковой группировке противника дает нападающему реальные преимущества, а жертве, наоборот, сулит серьезные последствия. Вполне вероятно, что такой удар приведет к быстрому поражению. И в отличие от ситуации времен ядерной эпохи, далеко не факт, что жертва сможет отреагировать сколь-либо значимым образом.
Такая атака оставит жертве выбор из трех вариантов: эскалация (вплоть до асимметричного удара стратегическим оружием), традиционный конфликт или же бездействие и принятие свершившегося факта.
Первый вариант, хотя и привлекателен при поверхностном рассмотрении, но едва ли осуществим, поскольку эскалация до ответного удара стратегическим оружием может оказаться непропорциональной (и, следовательно, неубедительной) мерой, если никто не погибнет непосредственно в результате первого удара, а встречные шаги будут чреваты дальнейшими стратегическими действиями агрессора. Такая серия стратегических ударов по принципу “око за око” может не отвечать интересам ни одной из сторон, но держава с неповрежденной спутниковой группировкой наверняка получит гораздо больше возможностей для победы, чем противник.
Второй вариант — обычный конфликт — может оказаться в принципе невыполнимым для стороны, не открывшей огонь первой, поскольку она может лишиться возможностей для переброски сил на театр военных действий для ударов по агрессору. Лишившись спутников, страна потеряет способность вести прицельный огонь, запускать оружие и поражать вражеские подразделения.
Поэтому третий вариант — принятие свершившегося факта и смирение — наименее привлекательный, однако наиболее реальный.
Итак, как же Соединенные Штаты могут конкурировать на равных и не оказаться проигравшей стороной в космической гонке XXI века?
Надо признать, что благодаря своему подходу к вопросам национальной безопасности, основанному на слиянии гражданских и военных сил, китайское правительство может превзойти американские власти в космосе. Однако сравнительное преимущество Америки заключается в поразительном скачке коммерческого использования космоса за последние пару десятилетий, выразившемся в том числе и в деятельности компании Илона Маска SpaceX. В 2023 году на Соединенные Штаты приходилось 78% запущенных спутников, и это господство обусловлено в первую очередь группировкой SpaceX под названием Starlink.
Вместо того, чтобы полагаться исключительно на космическую инфраструктуру военных подрядчиков, Пентагону необходимо задействовать всю коммерческую космическую отрасль.
Как утверждает Тодд Харрисон (Todd Harrison) из Американского института предпринимательства в докладе “Создание устойчивого преимущества в третью космическую эпоху” (Building an Enduring Advantage in the Third Space Age), федеральное правительство может избавиться от барьеров для запуска новых ракет-носителей и компаний, пересмотрев саму стратегию космических сил и открыв к ней доступ новым участникам. Разрешение новым подрядчикам пройти отбор и побороться за запуски на конкурсной основе по мере готовности ракет-носителей, вместо нынешней системы, когда с момента регистрации приходится ждать до года, упрочит положение Америки в космосе.
Как это нередко случается, правительство может придать отрасли стимул, просто уйдя с дороги. В США действует гораздо более строгий регламент для коммерческого дистанционного зондирования Земли, чем у ряда близких союзников, включая Австралию и Францию. Все американские спутники с датчиками для получения изображений Земли должны получать лицензию Национального управление океанических и атмосферных исследований (NOAA). При этом строжайшие требования предъявляются как раз к американским компаниям, хотя именно они предлагают лучшие возможности, чем зарубежные конкуренты. Разумеется, это создает для иностранных компаний преимущество первопроходца, а американские — наоборот, ставит в невыгодное положение.
Прок будет и от реформы программы закупок, если руководствоваться здравым смыслом. Новая версия закона о бюджетных ассигнованиях на национальную оборону, которая в настоящее время обсуждается в палате представителей, вверит привлечение к ответственности за приобретение космической техники соответствующему помощнику министра ВВС — это позволит наказать нерадивых подрядчиков за низкую производительность. Черный список подрядчиков — новшество Национального разведывательного управления, которое устанавливает дополнительные меры надзора для фирм с дурной репутацией. Это многообещающий шаг, который следует внедрить по всему министерству обороны США, учитывая регулярные задержки и перерасход средств, от которых страдает вся оборонно-промышленная база.
Разумеется, делу никак не помогает и то, что для администрации Байдена космос — нечто второстепенное. Складывается впечатление, что вице-президент Камала Харрис, по совместительству глава Национального космического совета, рассматривает космическую политику прежде всего как способ борьбы с переменой климата и инструмент для накачки деньгами групп с особыми запросами. Чтобы преуспеть, следующей администрации придется разработать концепцию американского превосходства в космосе, растолковать американскому народу, почему это важно, а затем воспользоваться изобретательностью коммерческого сектора Америки и защитить ключевую космическую инфраструктуру страны от угрозы, с которой та уже столкнулась.
Это необходимо сделать — и притом как можно скорее. Как уже отмечалось, преимущества первого удара настолько велики, что Соединенные Штаты могут оказаться в кризисе с сопоставимым по силе противником (будь то Россия или Китай) — настолько острым, что тот ощутит необходимость ударить первым по космической группировке противника из страха, что его опередят. В такой ситуации хрупкость спутников в сочетании с преимуществами первого удара может спровоцировать войну, которой ни одна из сторон не хочет, но избежать не сможет. Такое развитие событий было бы верхом стратегической нестабильности и прискорбным следствием бюрократической некомпетентности.
Авторы статьи: Роберт Питерс (Robert Peters), Уилсон Бивер (Wilson Beaver)