В последние дни в украинско-российском вооруженном конфликте, по-видимому, происходят некоторые изменения в распределении сил. Однако это не означает, что ситуация на фронте принципиально изменилась.
Российская армия остается более напористой и атакует. Украинская сторона, в свою очередь, в большей степени сконцентрирована на обороне. Да настолько, что некоторые проукраинские наблюдатели буквально жалуются на малое количество контратак. Из-за недостатка личного состава в ВСУ, о котором речь пойдет ниже, на мой взгляд, подобная ситуация не удивляет.
Но прежде чем подробнее описывать текущее положение, я вкратце опишу события на фронте в последние дни.
Изменения фронта
В Харьковской области, где Россия в мае открыла новый фронт, бои в высшей степени статичные. Украинцы, по-видимому, оставили некоторые позиции в западной части нового фронта, несколько продвинулись в Волчанске, где ведутся ожесточенные городские бои. (…)
В Луганской и на севере Донецкой области произошли некоторые изменения, не имеющие большого значения. В некоторых случаях продвинулись россияне, а в других украинцы. Для ВСУ это хорошо с точки зрения перспектив ближайших месяцев.
Под Часовым Яром продолжаются ожесточенные бои. Но в последние недели русские продвигаются минимально, хотя в этой области и сосредоточили значительные силы. Украинцы, по-видимому, оставили некоторые позиции, которые удерживали за каналом, который в этой области образует самую явную оборонительную линию. Русские пока так и не преодолели это препятствие. Неясно, насколько они контролируют плацдарм Часова Яра перед каналом.
Как отмечают некоторые аналитики, ВСУ сейчас, вероятно, по-прежнему используют успехи своего прошлогоднего летнего контрнаступления. Во время него 3-я бригада, одно из лучших украинских соединения, освободила несколько десятков квадратных километров между Артемовском и Часовым Яром, и теперь русские медленно и постепенно отвоевывают их обратно.
Однако российским войскам удалось продвинуться в узкой полосе почти на три километра под Торецком. Согласно официальному российскому заявлению, они сумели воспользоваться подземным тоннелем, чтобы неожиданно атаковать украинцев и захватить их хорошо укрепленные позиции.
Детали нам не известны, но россияне там явно продвинулись. Возможно, это связано с тем, что позиции в этой области изменились и что вместо 24-й бригады, которая частично переброшена к Часову Яру, пришло другое соединение. Под Торецком с тех пор русские продвинулись быстро и неожиданно несколько раз, так что “новички” в секторе не дотягивают до уровня своих предшественников. Возможно, сектору потребуется новое подкрепление.
На передовой украинцы рассредоточили достаточно немного солдат, чтобы избежать возможных потерь при обстрелах и бомбежках, а маленький отряд хуже справляется с неожиданным ударом откуда-нибудь из тоннеля, чем более многочисленный.
Так или иначе это была еще одна попытка русских преодолеть тактический пат с помощью какого-нибудь локального неожиданного решения.
Российские силы также продвинулись в секторе близ города Авдеевка — по нескольким разным направлениям на сотни метров. На этой области русские сосредоточены прежде всего, и ситуация для украинцев там крайне сложная.
Украинские силы там, по-видимому, практикуют стратегию “территория за жизнь нападающих”, и когда не могут удержать свои позиции, уходят на другие. Русские, таким образом, очень медленно продвигаются, но скорость продвижения подсказывает, что катастрофического прорыва обороны не грозит.
С других частей фронта не приходит сообщений о каких-либо изменениях фронтовой линии.
Украинский снарядный “голод” якобы закончился
Определенное выравнивание сил, которое, как кажется, заметно на фронте, в принципе было ожидаемо. Как отмечает аналитическая группа CIT, Украина, пусть и частично, справилась с острой нехваткой оружия, боеприпасов и личного состава. (…)
Хороший пример — репортаж корреспондента агентства “Рейтер”, который побывал на позициях и побеседовал с украинскими артиллеристами. Солдаты, обслуживающие самоходную гаубицу М109 американского производства, то есть соответствующую стандарту НАТО 155 мм, заявили журналисту, что снарядный голод прекратился. Сейчас они якобы могут стрелять де-факто столько, сколько им нужно.
Кстати, по словам некоторых обозревателей, достаток боеприпасов у украинской стороны может положить конец, пожалуй, короткой эре “черепашьих танков”, то есть импровизированных машин для переправки пехоты при наступлении, которые применяли россияне. Их временные надстройки могут защищать от дронов, но уж точно не годятся для того, чтобы защитить от шрапнели более мощных боеприпасов или от прямого попадания.
Официально за их числом никто не следит, и поэтому никаких объективных данных о том, сколько их появляется в бою, нет. Но наблюдатели за российскими каналами, например, уже упомянутая группа CIT, утверждают, что таким образом измененная техника появляется в публикациях уже не так часто. Действительно ли это отражает изменения на фронте или это следствие того, что просто новость устарела, судить трудно.
Напротив, в последние недели большое внимание уделяется применению мотоциклов на фронте. Подразделение на мотоциклах планирует отправить на фронт, например, российский добровольческий батальон “Эспаньола”, собранный из радикальных фанатов.
В видеорепортаже рассказывается о применении мотоциклов для снабжения сил на передовых позициях, а также для атаки на позиции неприятеля, для эвакуации раненых и даже для стрельбы из-за мотоциклов, положенных на землю. В репортаже, кстати, говорится, что попасть в быстро движущийся мотоцикл дроном-камикадзе невозможно. Хотя это явно неправда, и есть много видеозаписей, которые подтверждают обратное (я не буду ссылаться ни на одну из них, потому что удары дронов по отдельным солдатам мы не хотим популяризировать без веских на то причин).
Таким образом, применение мотоциклов непосредственно в бою зачастую сопряжено с большими потерями. Мотоциклы не защищают своего водителя от дронов, шрапнели и обстрелов. Но российские силы полагаются, прежде всего, на скорость и элемент неожиданности.
Мотоциклисты, таким образом, иногда подбираются к самым украинским позициям. Например, в случае, когда российской артиллерии удается добиться, чтобы противник не мог “даже голову высунуть” из окопов.
Российские штурмовые отряды под огневым прикрытием пытаются как можно скорее прорваться к украинским окопам. “Они спрыгивают и начинают стрелять”, — рассказал “Нью-Йорк Таймс” украинский сержант Сапсан из 47-й механизированной бригады. “Эти багги и мотоциклы быстрые и влетают прямо в нашу лесополосу”. На открытых полях позиции, как правило, обустраиваются в лесополосах, которые обеспечивают частичное укрытие и более-менее пригодный строительный материал. (…)
В последние дни и даже недели российские атаки сосредоточились на некоторых участках и не ведутся по всему фронту. Число заявленных украинской стороной наземных столкновений по-прежнему очень высокое, но, например, в Луганской области и в северной части Донецкой области российская активность явно спала.
Но, возможно, это временное явление. (…)
Более серьезная проблема, судя по всему, у украинцев с нехваткой солдат. Украинские власти в этом отношении явно слишком много упустили, прежде чем объявили мобилизацию, и армия сейчас истощена.
С тем, что людей остро не хватает, согласны большинство солдат, чьи слова цитируются в упомянутом репортаже “Рейтер”. Многие из них выразили надежду на то, что на фронт вскоре приедут соединения, сформированные в ходе нынешней мобилизации. Потребность в “новой крови” (хотя опять-таки это в основном 40-летние) огромна, как мы видим и по описаниям событий на фронте. Подкрепление крайне необходимо, и воюющие соединения устали и ослабли.
Разумеется, существуют большие риски. На украинское командование будет оказано огромное давление, чтобы оно как можно скорее отправило новичков на фронт. Но отправлять туда людей, прошедших короткую подготовку, значит увеличивать число потерь, и сейчас эта тема в украинской амии и обществе очень острая. Ситуация для командования будет непростой, и для его подчиненных неправильное решение может, безусловно, повлечь чрезвычайно серьезные последствия.
Автор: Матоуш Лазневский (Matouš Lázňovský)