Day: May 26, 2024

Одним незабываемым летом в 90-х я колесила с группой под названием Colney Hatch. Этот недолгий опыт дал мне живое представление о жизни “поклонниц” и отношении к ним.

“Все же знают, что ради него ты пойдешь на всё. Ну что тебе, трудно, что ли?”, — спросили меня. Весь 1993 год я провела в бывшем Советском Союзе студенткой по обмену. Я жила в Санкт-Петербурге и учила русский. Я безумно влюбилась (хотя по большей части это всё же была страсть) в ведущего гитариста украинской панк-группы Colney Hatch. И вот их менеджер попросил меня об одном маленьком одолжении: помочь раскрутить ее на Западе.

Ситуация была и впрямь как в песне Meat Loaf: ради любви я была готова на все (намек на песню “I’d Do Anything for Love”. — Прим. ИноСМИ). Загвоздка была в том, что изо всей музыкальной индустрии я лишь краем уха слышала имена Стока, Эйткена и Уотермана (Stock, Aitken, Waterman — продюсерское трио, раскрутившие массу популярных исполнителей. — Прим. ИноСМИ) — только и всего. Когда же менеджер группы почуял в моем тоне сомнение — главным образом потому, что я была бестолковой 21-летней девицей, которая и в Лондоне-то была всего раз, и то проездом в восьмилетнем возрасте, — он строго спросил: “Так ты хочешь, чтобы они пробились, или нет? Или ты просто бегаешь за ними, как собачонка?”

Это было величайшее оскорбление. Кто захочет прослыть жалкой фанаткой?

Я встретила группу в ночном клубе, где они подписались на целый месяц выступлений. Гитарист сидел напротив меня и отстукивал пачкой сигарет ритм шлягера “All That She Wants” группы Ace of Base. В тот год эту жуткую песню крутили повсюду. Когда он поднял голову и наши взгляды встретились, я сказала стоявшей рядом подружке: “Погляди, напротив меня сидит бог”. Скуластый и длинноволосый, он был красив, как солист Whitesnake, только на модный MTV-шный лад. Было такое ощущение, что, куда бы он ни шел, за ним катилась невидимая машина, развевающая его кудри. Я и представить себе не могла, что такой со мной заговорит, — не говоря уже о том, что позволит побыть его девушкой.

Собственно говоря, я и сейчас не до конца уверена, что ею была. А ведь я к тому же постоянно себя накручивала: “А у нас правда отношения? А воспринимают ли меня всерьез?” Когда болтаешься за кем-то хвостом, не надо объяснять, каково это. И это как-то унизительно. Но тогда это даже воодушевляло. Группа назвалась в честь сумасшедшего дома викторианской эпохи (“потому что мы чокнутые”) и подавала себя как “украинский ответ Red Hot Chili Peppers”. Они могли далеко пойти. А я — сыграть в их успехе важную роль.

Выступали они большей частью в пивнушках, барах и темных ночных клубах Москвы и Санкт-Петербурга. Это была целая сцена, процветавшая после распада СССР в 1991 году: смесь постсоветского прог-рока, фолк-певцов протеста и “волосатиков”, лабающих каверы Pink Floyd. Искаженная строчка из песни “Wish You Were Here”, когда вместо “отличишь ли улыбку от маски” пели “улыбку отмазки”, навсегда врезалась мне в память. Время было сумбурное, и посещаемость была непредсказуемой. Порой залы были битком и перед сценой “месились” десятки потных ребят в “варёнках”, горланя самый “цеплючий” припев Colney Hatch на ломаном английском: I’m not drunk // It’s only fucking funk. Но бывали дни, когда я была чуть ли не единственной во всем клубе — и точно единственной на танцполе, “аристократично” покачиваясь с бутылкой “Балтики” в руке и разглядывая собственную тень в огнях стробоскопа.

Группе я нужна была для одного: навести порядок в их текстах, которые они стряпали с помощью доисторического словаря. На самом деле они даже не говорили по-английски, но очень хотели петь на языке Red Hot Chili Peppers, чтобы прогреметь на Западе (другие группы того времени считали обязательным сочинять на родном языке для внутреннего потребителя). Летом мы отправились на юг через всю Украину на музыкальный фестиваль в Одессу. Всю дорогу в автобусе мы пререкались о том, можно ли по-английски сказать “пусть сосут свои вонючие костыли”. Я утверждала, что не стоит, поскольку ни один носитель языка эту тарабарщину всё равно не поймет. Я пыталась изменить их дорожный рацион, который состоял из “конины” (дешевого коньяка) и пива (которое они дружно считали безалкогольным напитком), но не преуспела. И столь же безуспешно я убеждала гитариста поменьше квасить и почаще меня любить. Прошло 30 лет, и сейчас мне кажется, что лучше бы я тогда смирилась с репутацией “тусовщицы” и с чистой совестью пустилась во все тяжкие.

Но из-за самого это ярлыка сейчас ломается даже больше копий, чем прежде. На прошлой неделе в кинотеатрах начали крутить документальный фильм об Аните Палленберг. Палленберг, итальянская актриса, модель и художница, познакомилась с группой Rolling Stones за кулисами концерта в Мюнхене в 1965 году, когда ей было 23. Позже она родит троих детей от Кита Ричардса и будет приговаривать: “Я ощущаю себя участницей группы, этаким шестым камнем”. Лента “Больше огня: история Аниты Палленберг”, где закадровый текст читает Скарлетт Йоханссон, призвана раз и навсегда отодрать от Палленберг зазорный ярлык “тусовщицы”. Режиссеры фильма Алексис Блум и Светлана Зилл назвали фильм “актом восстановления исторической справедливости” и “возвращением женского взгляда на официальную хронику рок-н-ролла”.

Памела Де Барр, входившая в 60-х и 70-х в “свиту” The Byrds, The Doors, Led Zeppelin, Rolling Stones и многих других, тоже замолвила словечко за “тусовщиц”. Буквально на прошлой неделе 75-летняя Де Барр устроила турне по Голливуду по местам бестселлера 1987 года “Я с группой: признания поклонницы”.

Сама она носит это звание с гордостью, но вообще-то роль поклонницы никогда не была в чести у феминисток. Появившееся в 1960-х модное словечко “групи” (groupie) априори отводило женщинам второстепенную роль — вечно подле настоящих рок-героев, — но никак не самостоятельных личностей. В мемуарах Сильвии Паттерсон “Я не с группой: жизнь писательницы, растворившейся в музыке”, чуть было не получивших премию Costa в 2016 году, эта напряженность заостряется еще больше: очевидно, что ярлык “поклонницы” здорово портил жизнь женщинам-журналистам, продюсерам, “звукачам”, да и вообще всем остальным, кто работал с группой, не будучи ее участницей.

Сегодня мы вроде как ушли от этого примитивного мышления: не только потому, что такой ярлык всем претит, но и потому, что за такое отношение бойкот грозит уже самим музыкантам. На концерте в 2022 году Мэтти Хили из группы 1975 спросил документы у фанатки, поднявшей из толпы плакат с просьбой подарить ей первый поцелуй. Было слышно, как он пробормотал: “Если тебе меньше 16, то, чур, от ворот поворот”, — после чего она продемонстрировала водительские права, и он ее чмокнул. Теперь даже у поклонниц завелись права и обязанности.

Но хотя уже все затвердили, что участь поклонницы — это плохо, неловкая правда, которую я уяснила на собственной шкуре, заключается в том, что иногда ты просто тащишься по кому-то — и всё тут. На моем личном опыте сказалось то, что я учила язык и была немного “ботанкой”. Я ловила каждое их слово не потому, что прониклась величием панк-рока, а потому, что хотела освоить их язык. А еще я балдела лично от гитариста — причем не столько из-за музыки или славы, сколько из-за того, что он был до неприличия хорош собой. И да, есть большая разница между тем, чтобы таскаться за группой в зените славы, и таскать сумки безвестным ребятам, которые согласны выступать где угодно, лишь бы позвали.

Некоторые поклонницы были поистине заблудшими душами, которых эксплуатировали, пользуясь к тому же их несовершеннолетием. Но для других это был лишь развеселый жизненный этап. Потом они благополучно пошли дальше и занялись другими делами. (Это про меня. Я еще, можно сказать, была тихоней — разве что вшей как-то раз подцепила.)

Третий тип описала в своей книге 2022 года “Женщины-парашюты” Элизабет Уиндер: они служили неоплачиваемыми стилистами, неофициальными менеджерами, источниками вдохновения, эмоциональной поддержкой, музами и соавторами. Уиндер рассказывает о влиянии Марианны Фейтфулл, Марши Хант, Бьянки Джаггер и Палленберг — “женщин за кулисами Rolling Stones”. Странная выходит история: автор хочет всячески подчеркнуть талант и свободу действий этих женщин и навеки вычеркнуть из словаря нелестное слово “поклонница”, но все их заслуги рассматриваются сугубо в отношении мужчин.

Немногие культурные “традиции” выдерживают яд сатиры. В псевдодокументальном фильме “С вами группа Spinal Tap” 1984 года нелепая Джанин Петтибоун (в исполнении Джун Чедвик) хорошенько разобралась с культурой поклонниц. По сюжету она, вылитая певица Стиви Никс, — подруга солиста Дэвида Сент-Хаббинса (Майкл Маккан), но у нее в жизни есть цели поважнее, чем просто быть чьей-то “клюшкой”. Вооружившись астрологическими таблицами и крылатой фразой “я — объективная реальность”, она становится менеджером группы, к вящему неудовольствию всех, кроме собственного парня. Чедвик рассказывала, что фильм окончательно одобрили лишь когда в него ввели ее героиню: напряженность вокруг роли Джанин придала сюжету остроты.

Но последним гвоздем в гроб привычной роли “поклонниц” стал фильм 2000 года “Почти знаменит”. Его действие разворачивается в начале 70-х вокруг компании девочек-подростков, которые, словно пластырь, липнут к группе под названием Stillwater. Верховодит этой компанией квинтэссенция поклонницы Пенни Лейн (в исполнении Кейт Хадсон). В первой половине фильма они великолепны и ошеломительны — настолько, что даже отвлекаешься от навязчивого вопроса об их возрасте.

Но затем всё это рушится с отрезвляющей горечью 21-го века. Некоторым из девчушек едва стукнуло 16, и парни из группы, хотя лишь немногим старше, уже относятся к ним, как к валюте. Во второй половине фильма ими торгуют в самом буквальном смысле слова: одна группа передает их “в собственность” другой. Да уж, веселая выдалась вечеринка — пока свет не включили. Я посмотрела этот фильм, когда мне было уже за 40, — спустя много лет после моей собственной закулисной эпохи. Я ощутила практически материнскую любовь к персонажу Хадсон и смешанную с ностальгией жалость к своему наивному юношескому “я”.

Воспоминания же поклонниц 60-х и 70-х действительно коробят, и чем дальше, тем больше. Бебе Бьюэлл, модель, писательница и мать Лив Тайлер (от Стивена Тайлера из группы Aerosmith) считает само слово “групи” сексистским. Читаем у нее же: “Я считаю, что каждая девчонка мнила себя особенной, но всё было совсем не так. Если вы хоть немного ревнивы, то 70-е явно было не ваше время. Ну я и решила: раз он — гулять, то чем я хуже? У меня были восхитительные парни. Когда твоими первыми бойфрендами были Мик Джаггер, Тодд Рандгрен и Дэвид Боуи, то грех жаловаться”.

Если покопаться в любом из мемуаров того времени, то окажется, что женщины до сих пор выясняют отношения, кто из них был “понарошку” (и это снова ставит всё тот же болезненный вопрос о совершеннолетии), а кто — “по серьезу”. Никто не захочет прослыть жертвой, если сам себя таковой не считает. Де Барр пишет так: “Не знаю, кто как, а я была музой — и плевать мне, что скажут другие. Так называемые “поклонницы” им всем здорово помогали. И если бы не мы, они бы ни за что не стали тем, кем в итоге стали”.

Что же до меня самой, то поклонница из меня вышла так себе. Я оказалась лишь жалким подобием Джанин Петтибоун, хотя какое-то время я здорово увлекалась гороскопами. Менеджер Colney Hatch — брутальный мышцатый тип с налитыми кровью глазами и взъерошенной шевелюрой, в извечном бирюзово-розовом лыжном анораке, застегнутом до подбородка, — долго “лечил” меня, чтó такое раскрутка, и советовал напирать на формулировку “украинский ответ Red Hot Chili Peppers”. Дома у родителей в Сомерсете я послушно листала “Желтые страницы”, выуживая адреса звукозаписывающих компаний. Я переписывала кассеты и рассылала их по почте с рукописной сопроводиловкой — ни ответа, ни привета. А на следующий год потенциальные Perestroika Peppers и вовсе распались. Я должна была застолбить постсоветскому панку уютное местечко под западным солнцем. Я пошла бы на всё ради любви. Вот только не ушла далеко.

Автор: Вив Гроскоп (Viv Groskop).

Визит в Судан спецпредставителя президента РФ по Ближнему Востоку и странам Африки, заместителя главы МИД Михаила Богданова вызывает много вопросов о позиции России к обеим сторонам суданского конфликта, тем более что он возглавлял делегацию, в которую входили военные офицеры.

Несмотря на появление в СМИ сообщений о том, что ЧВК “Вагнер” оказывает помощь Силам быстрого реагирования Судана, правительство России не занимает враждебной позиции по отношению к армии и даже поддерживает официальные отношения с Суданом.

Чтобы понять цели этого визита, необходимо принять во внимание некоторые изменения, произошедшие как в России, так и в Судане, в том числе окончание эпохи “Вагнера”, и тот факт, что российская и суданская армии добились многих полевых успехов в своих военных конфликтах. Россия ведет специальную военную операцию на Украине, а Судан — гражданскую войну. Поддержит ли Москва суданскую армию в ущерб Силам быстрого реагирования? Что она попросит взамен? Сможет ли армия Судана сделать окончательный выбор: повернуться в сторону Запада или в сторону России?

Визит Богданова

Посетив город Порт-Судан, российская делегация встретилась с заместителями главнокомандующего вооруженных сил Судана Ибрагимом Джабером (Ibrahim Jaber) и Шамсом ад-Дином аль-Кабаши (Shams al-Din al-Kabashi), заместителем председателя Переходного суверенного совета Судана Малеком Агаром (Malek Agar), главой Совета и командующим армией Абдель Фаттахом аль-Бурханом (Abdel Fattah al-Burhan).

В ходе визита Богданов объявил о новой позиции Москвы по отношению к обеим сторонам конфликта, которая заключается в том, что “Россия имеет дело с Переходным суверенным советом и правительством в Порт-Судане как с законным представителем суданского народа в международных отношениях”. Официальные лица двух стран подчеркнули стремление развивать и укреплять отношения, чтобы служить общим интересам в области экономики, торговли и подготовки кадров.

Посол Судана в Москве Мухаммад аль-Газали ат-Тиджани Сирадж (Muhammad al-Ghazali Siraj) сделал эксклюзивное заявление для Raseef22: “В ходе визита делегация была проинформирована о событиях в Судане, разгроме сопротивления и заговорах, которым подвергается страна. Было подчеркнуто желание Судана вести переговоры и достичь мира, но для этого сначала необходимо реализовать договоренности, согласованные через платформу Джидды”.

Что касается соглашений, подписанных между двумя странами, он заявил, что в ходе визита было отмечено стремление реализовать совместные проекты, согласованные еще в августе 2022 года, протоколы которых включали ряд областей, в том числе разведку золота, нефти, энергетику, науку, технологии и сельское хозяйство. Посол Судана в Москве также отметил, что некоторые проекты в области разведки золота все еще продолжаются, несмотря на конфликт.

Мухаммад аль-Газали ат-Тиджани Сирадж рассчитывает на существенный вклад России в дело восстановления Судана, особенно в модернизацию суданской армии, учитывая давние и хорошо налаженные военные отношения между двумя странами и тот факт, что большинство используемого оружия, оборудования и военной техники — российского производства.

Визит Богданова состоялся через несколько дней после того, как 2, 5 и 17 апреля три российских судна с дизельным топливом с низким содержанием серы прибыли на терминал Порт-Аль-Хайр в Порт-Судане. После этого 2 мая состоялась встреча члена Переходного суверенного совета генерал-лейтенанта Ибрагима Джабера с российским послом в Порт-Судане.

Источник в службе безопасности Судана сообщил Raseef22: “В ходе визита российская делегация обсудила вопросы дальнейшего развития военного сотрудничества, включающего совместную подготовку кадров, поставку военной техники и средств обеспечения безопасности, а также открытие военно-морской базы на берегу Красного моря, о чем была достигнута договоренность с бывшим президентом Омаром аль-Баширом” (Omar al-Bashir). Он поясняет, что “отношения между двумя странами основаны на взаимных интересах, особенно в области военных баз, добычи полезных ископаемых, золота и прочих сырьевых ресурсов”.

Другой военный источник сообщил Sudan Tribune, что российская делегация предложила суданской стороне качественную военную помощь “без каких-либо ограничений”, и это предложение “включает обширный военный опыт, для реализации которого может потребоваться российское присутствие на территории Судана”.

После “Вагнера”

Напротив, по мнению бывшего посла и политолога Садыка Аль-Макли (Al-Sadiq Al-Maqli), сейчас нельзя говорить о том, что Россия окажет военную помощь ВС Судана. И причина тому очень проста: Запад ввел блокаду против России. Чем больше Москва сближается с Порт-Суданом в военном отношении, тем сильнее Запад затягивает петлю вокруг ее шеи.

Аль-Макли рассказал Raseef22, что ЧВК “Вагнер” и Силы быстрого реагирования сотрудничали по добыче и экспорту суданского золота в Россию, но после того, как бойцы военной компании начали переходить в российскую армию, этим вопросом стало заниматься правительство России. Москва в своих экономических и стратегических интересах больше полагается на расширение своего влияния в Африке, чем на Судан. ЧВК “Вагнер” занималась добычей алмазов и золота в обмен на охрану африканских режимов и противостояние французскому, китайскому и в некоторой степени американскому влиянию на континенте.

Важнейшим вопросом остается, увязывает ли Россия предлагаемое военное сотрудничество с согласием Судана предоставить ей право на создание военно-морской базы. Ответ на этот вопрос требует учета изменений обстановки на поле боя, поскольку ВС Судана смогли одержать крупные победы в Хартуме и без военной помощи со стороны России.

Ахмед Дахшан (Ahmed Dahshan), исследователь в области истории и международных отношений, проживающий в Москве, считает, что позиция России в отношении Судана до недавнего времени противоречила представлениям некоторых о том, что она вытекала из централизованного решения, контролируемого Кремлем.

“Действительно есть государственные институты и единое решение, но в случае со странами, которые не считаются союзниками и в то же время находятся далеко от России или в которых она ищет поддержку, в частности, Судан и африканский регион Сахеля, Москва прибегает к нетрадиционным методам, включая использование частных военных компаний во главе с ЧВК “Вагнер””, — утверждает он.

ЧВК “Вагнер” работала в этих местах в качестве, так сказать, “зондов”, подготавливая почву для российской политики. Она ничего не стоила государству и делала то, что государство делать не может, потому что это незаконно и может повлечь за собой юридическую ответственность или санкции. Частные военные компании, в свою очередь, получают от этого финансовую прибыль.

По мнению эксперта, применение этого подхода в Судане началось в 2017 году, когда состоялся первый визит экс-президента Омара аль-Башира в Россию. По просьбе и при содействии Аль-Башира ЧВК “Вагнер” и российские компании начали сотрудничать с Силами быстрого реагирования Судана в сфере добычи золота, и на этой основе между двумя сторонами установились прочные отношения, на которые не повлияли народное восстание и смещение Аль-Башира с поста президента.

Дахшан продолжает свой анализ, говоря, что параллельно с этим Минобороны России наладило связи с ВС Судана. В то время соперничество между “Вагнером” и Минобороны было довольно сильным, но нежелание суданской армии, особенно после революции, предоставить России право на создание военно-морской базы, сделало связи “Вагнера” с Силами быстрого реагирования доминирующими в отношениях между двумя странами.

События в России также оказали влияние на войну в Судане: они начались с восстания лидера ЧВК “Вагнер” Евгения Пригожина в июне 2023 года и закончились его смертью в августе того же года.

““Вагнеру” приходит конец, потому что он превращается в бюрократический государственный аппарат, теряет гибкость, мобильность и способность быстро принимать решения. Соответственно, внешние связи России теперь находятся в руках Министерства обороны и МИД, поэтому российская делегация, в которую вошли дипломаты и военные, посетила страну для прояснения отношений с суданской армией”, — отметил Дахшан.

Позиция Сил быстрого реагирования

Посол Судана в Москве заявил, что визит Богданова возмутил союзников повстанцев, таких как ОАЭ, а также их региональных и международных сторонников и покровителей.

При этом советник командующего Силами быстрого реагирования Аль-Баша Табик (Al-Basha Tabiq) отмечает, что Россия не оказывает военную поддержку бесплатно, а использует слабость де-факто правительства и навязывает свои условия, такие как предоставление ей порта для строительства военно-морской базы, чтобы усилить свое присутствие и противостоять экспансии Соединенных Штатов.

Он преуменьшил влияние любого ожидаемого военного сотрудничества между ВС Судана и Россией, говоря: “Это никак не повлияет на ситуацию, которую мы видим на линии фронта, но мы опасаемся, что сирийская и ливийская модель будет реализована в Судане, и что крупные державы разделят страну в соответствии со своими интересами”.

Со своей стороны, политолог Ахмед Дахшан выделяет несколько факторов, способствующих изменению позиции России в пользу ВС Судана. Война затянулась, и Силы быстрого реагирования не смогли завершить ее в кратчайшие сроки. Их способность добывать золото и продавать его в Россию уже не та, что раньше. Хамидти (Mohamed Hamdan Dagalo) пришлось прибегнуть к мародерству и грабежам, чтобы выплачивать жалование своей многочисленной армии. Вот почему Министерство обороны и МИД предпочитают сотрудничать с суданской армией.

Он продолжает: “Россия все больше движется навстречу армии и признает Переходный суверенный совет, но это не значит, что она полностью откажется от командующего Силами быстрого реагирования Хамидти”. Дахшан ожидает, что Москва будет поддерживать отношения с Хамидти и регулярно призывать к консенсусу между двумя сторонами, чтобы сохранить равенство между ними, принимая при этом во внимание пересекающиеся интересы Сил быстрого реагирования и региональных держав, которые являются их союзниками.

“Россия перекинет мяч на сторону суданской армии и откроет путь к более тесным отношениям и большей поддержке, если та сделает ей привлекательное предложение. Отношения с Силами быстрого реагирования значительно ухудшились и уже не смогут быть такими, как раньше”, — сказал он.

Соглашение о военно-морской базе

При этом Шихаб Ибрагим (Shihab Ibrahim), лидер демократических гражданских сил Судана “Такадум” (Taqadum) считает, что текущие разговоры о военном сотрудничестве с Россией — это часть борьбы за влияние в регионе Красного моря и усиление российского присутствия в Центральной и Западной Африке.

Воюющие стороны превратятся в “щупальца российско-украинского конфликта”, усложняя картину суданской войны, затягивая ее и распространяя на соседние страны.

Дахшан отрицает наличие связи между визитом российской делегации и ситуацией на Украине. Он считает, что суданская армия и Украина имели лишь временные обоюдные интересы, и у двух сторон не было четкого видения для установления долгосрочных отношений.

Он утверждает, что помощь, которую Украина оказала Судану, — это способ заявить о себе Западу как о силе, способной противостоять России на международных аренах, таких как Африка. По его словам, это делается для того, чтобы заручиться большей поддержкой не только в войне против России, но и в защите интересов Запада.

Соглашение, позволяющее русским иметь военно-морскую базу в Красном море, было заключено еще во время визита Аль-Башира в Россию в 2017 году, а после его отстранения от власти соглашение было заморожено. В ноябре 2020 года правительство России и президент Путин ратифицировали соглашение с Суданом, дающее право на создание “логистического центра” в Красном море, и документ был опубликован на сайте правительства.

Соглашение предусматривает создание Россией логистического центра, в котором одновременно будут находиться не более четырех российских военных кораблей, где могут осуществляться ремонтные работы, поставки продуктов и топлива. Срок действия соглашения — 25 лет с возможностью автоматического продления на 10 лет. Россия также получила право использовать суданские аэропорты для транспортировки грузов, необходимых для создания “центра”, и содержать на базе до 300 человек личного состава. В ответ Москва предоставила военную помощь для укрепления суданской системы ПВО.

Россия ставит соблюдение этого соглашения условием оказания военной поддержки суданской армии, но та боится разозлить Соединенные Штаты и Запад, если сделает это, и в то же время она нуждается в российской военной помощи для продолжения войны против Сил быстрого реагирования.

“Соглашение не предусматривает создания военной базы в классическом понимании, поскольку военно-морская мощь России ограничена и не сопоставима с возможностями Соединенных Штатов. Она не инвестировала в военно-морскую мощь даже во времена Советского Союза, потому что в этом не было необходимости”, — говорит Дахшан.

Россия, по его словам, может достичь своих сфер влияния по суше и воздуху, в отличие от Вашингтона, которому нужен большой и мощный военно-морской флот. Соответственно, ему нужен “опорный пункт” для поддержки своего военно-морского флота, расширяющегося на юг, в Индийский океан.

Он считает, что суданская армия сомневалась в этом соглашении и в то же время не отменяла его, а размахивала им, чтобы проверить намерения Соединенных Штатов и Запада, поскольку в конечном итоге хотела бы установить с ними военные отношения.

Дахшан утверждает, что Переходный суверенный совет пока не готов предоставить русским это право, но, возможно, он предоставит им возможность входить в порты без юридических обязательств. Если армия устанет ждать поддержки от Запада и будет уверена, что получит значительную военную помощь от России, которая позволит ей выиграть войну, то она может согласится на реализацию этого соглашения, о чем сейчас и ведутся переговоры.

Автор статьи: Иман Кемаль ад-Дин (إيمان كمال الدين)

Georgian PM, president criticize each other over media freedom law on Independence Day  The Washington Post

Россия помешала Кае Каллас стать генеральным секретарем Североатлантического альянса. Об этом премьер Эстонии заявила в интервью шведской газете Svenska Dagbladet.